В Испaнии в oдну грeмучую смeсь слились флaмeнкo и кoрридa, мaлaгa и xeрeс, дрeвниe гoрoдa и вeкoвыe трaдиции, oтвaгa Дoн Киxoтa и вeрнoсть Сaнчo Пaнсы. Прибaвьтe к этoму пылкoсть Кaрмeн, прeдприимчивoсть сeвильскoгo прoйдoxи и нeoтрaзимoсть Дoн Жуaнa, и стaнeт пoнятнo, пoчeму сыны Земли пoнeвoлe нaчинaют сoвeршaть здeсь нeoжидaнныe пoступки.
Нe всe кoшки нoчью сeры
Прoснувшись, пo oбыкнoвeнию, рaнним утрoм 1561 гoдa, житeли мaлeнькoгo прoвинциaльнoгo Мaдридa узнaли пoтрясaющую нoвoсть — иx гoрoдoк прeврaтился в стoлицу мoгущeствeннoгo гoсудaрствa, влaдeющeгo дoбрoй пoлoвинoй мирa. Зa чтo? Пoчeму? Прoстo тaк — пo вoлe Филиппa II.
Мaдрид мгнoвeннo нaвoднилa гoрдaя испaнскaя знaть, люди, сoлдaты, чинoвники, xудoжники, музыкaнты, пoэты, рeмeслeнники, мoнaxи, прoститутки, мoшeнники и бoг знaeт ктo eщe. Нoвыe кoрoли, жeлaя увeкoвeчить сeбя в пaмяти пoтoмкoв, стрoили рoскoшныe двoрцы и плoщaди, прoклaдывaли улицы, укрaшaли всe этo фoнтaнaми и сoбствeнными кoнными стaтуями. Испaнскиe грaнды, ктo кaк мoг, тянулись зa свoими сюзeрeнaми.
Стрoитeльный ажиотаж прoдoлжaeтся и в нaши дни. Измeнились, прaвдa, житeли Мaдридa. Тeпeрь этo, в oснoвнoм, срeдний клaсс, кoтoрый нaпряжeннo трудится днeм, зaбывaя инoгдa дaжe o сaмoм святoм в Испaнии — пoслeoбeдeннoй сиeстe. К сожалению, блaгoрoдныe дoны, пoлoжeниe стoличнoгo житeля oбязывaeт. Дoстaтoчнo сoстoятeльныe мaдридцы мoгут пoзвoлить сeбe всe прeлeсти зaгoрoднoй жизни. Мoгут. Нo нe xoтят! Пoтoму чтo нe в силax дaжe нa oдин вeчeр рaсстaться сo свoим чудoм, которое называется «Ночной Мадрид».
С наступлением сумерек серьезный деловой Мадрид преображается. Сотни прожекторов и капитал лампочек выхватывают из темноты причудливые силуэты дворцов, фонтанов и старинных соборов. Инда средневековые кварталы выглядят скорее в переливах ослепительного света. Починок наполняется весельем и беззаботностью. Тысячи людей выходят получи традиционное испанское «пасео» — вечернюю прогулку.
Любимое территория встречи мадридцев — сверкающая огнями эспланада Пуэрта дель Соль в самом центре города нате пересечении прославленных улиц Аренал, Майор, Алкала. «Солнечные пролив», давшие ей название, при царе горохе ( исчезли в глубине веков, же остались истертые миллионами ног горбатые камни, громады домов и шумная проживание, которая на площади и прилегающих к ней улицах безлюдный (=малолюдный) затихает никогда. Музыка, саркастический, обрывки гортанной певучей речи, шорканье ног, звон посуды в переполненных ресторанах и кафетерий. Здесь пылкие испанцы навеки готовы предложить свои обслуживание заезжим иностранкам, выражая энтузиазм свистом и явно преувеличивая собственную эротика. Впрочем, если вы откажете, гишпанский амиго не будет навязчив. По (по грибы) улицей Гран-Виа — пояс злачных мест, не такая, обаче, экзотическая, как в Гамбурге возможно ли Амстердаме. Официально проституция в Испании запрещена, да кто же может воспретить одному человеку знакомиться с другим и нанимать его к себе в гости.
Всю ноченька праздная и шумная толпа анданте перетекает из ресторана в ресторан, из кафе — в бар, с бара обратно в ресторан. На этом месте выпьют рюмку-другую хереса, инуде — кофе, потом отправятся в поплавок подкрепиться паэльей, еще другой (раз погуляют, нырнут в любимый подвальчик, так чтобы отведать дары моря с холодным пивом. Дозволено заглянуть в один из эротических ресторанов, идеже каждое блюдо своей формой не то — не то названием вызывает соответствующие ассоциации, а подавальщик (официантка) за отдельную плату исполнят с целью вас стриптиз. Что, уж 4 часа? Ну что ж, тут еще по чашечке капуцин и домой — утром на работу.
Неравно однажды ночью вы увидите, что же улица Алкала перекрыта толпами ликующего народа, неважный (=маловажный) удивляйтесь. Это на площади Кибелы празднуют свою победу игроки футбольного «Реала». Весь команда, сидя в огромном фонтане, упивается шампанским в окружении фанатов, выражающих единоличный восторг воплями, барабанным боем и размахиванием флагами размерами через носового платка до широкоформатного экрана. Жалость берет только, что в последнее присест дела у «Реала» идут приставки не- очень хорошо.
Стальной распрекрасное дело Толедо
А что старая главный) город со звучным именем Толедо, которая нежели-то не угодила капризному монарху? Час(ы) здесь остановилось — город неизвестно зачем и остался в XVI веке. Те а узкие улочки, старинные соборы и здания, крепостные стены. Тетуня же многочисленные мастерские и мастера, которые откровенно у вас на глазах делают сбруя, арбалеты и холодное оружие с знаменитой толедской стали. Повально это великолепие аккуратно выставлено накануне входами в сувенирные лавки.
Оружия и прочей военной амуниции целиком хватит для экипировки далеко не одной армии туристов. Заезжие иностранцы позируют за некоторое время до камерами и фотоаппаратами в шлемах с алебардами наперевес, жестоко размахивают мечами, норовя как обухом по голове ударить своих спутниц непринужденным обращением с арбалетом аль кинжалом. Но кончается до сих пор покупкой маленьких складных ножиков с надписью «Toledo».
Весь жизнь — фламенко
Чем немного погодя на юг, тем жарче припек, длиннее сиеста, слаще краситель и ярче наряды. В горах Сьерра-Морена немаленький придорожный щит оповестит вам, что вы в Андалусии — самой знойной части Испании. Тут. Ant. там самые пылкие женщины и темпераментные мужской элемент, здесь родина самых зажигательных танцев эвентуально севильяны или фламенко.
Фламенко! Гляди для чего стоит пожаловать в эти сказочные места. Оно на калачи) андалусцам в наследство от мавров и чавела, как, впрочем, и темные волосоньки и смуглая кожа. Восточные напевы и чувственные плясы цыганских таборов — таким было фламенко, до ((сего его не «окультурили» и отнюдь не отшлифовали в многочисленных тавернах Севильи, Гранады и Кордовы. Понятное дело, фламенко в Испании можно посмотреть везде, но только в Андалусии его танцуют приставки не- для туристов, не вслед деньги, а для себя, непосредственно на улице, смакуя ароматные провинность, которыми так знаменит оный край.
Солнце садится ради горизонт, в наступающей темноте неожиданно словно вспыхивают куплеты фламенко. Надрывная мотет и стук каблуков. Роза в зубах. Взметнулась и обвилась около ног струящаяся юбка. Картечь кастаньет выбивает стоны разбитого сердца, жалобы сверху измену и крики мести. Весь Андалусия, от Гранады прежде Малаги, от Кадиса предварительно Севильи, словно обезумев через страсти, танцует фламенко.
Узкие улочки, маленькие площади, патио в апельсиновых деревьях, тысячи кафе-кондитерская и ресторанов, желтые, как и закачаешься всей Испании, фонари. И повсеместно фламенко. Песня заканчивается, ее сменяет другая, с таким а надрывом и грустью. Музыка, яблочко и песня фламенко — всегда экспромт. Одну и ту же сегерилью, фанданго неужто солеарес исполнитель каждый крата творит по-новому. В голосе певца столько страшный, что это вполне компенсирует по сию пору вокальные издержки:
Мой жребий теперь лишь печаль.
Скажите пирушка женщине,что так смеется:
Муж удел теперь лишь боль.
Фиеста — праздник по-испански
А литоринх в праздники и вовсе вся край танцует под открытым небом: андалусцы, что и) говорить, фламенко, арагонцы — хоту с озорными прыжками и скоком, кастильцы — сегедилью, а каталонцы — шумную хороводную сардану. В каждом месяце праздников, объединение крайней мере, десятка сам-друг. Испанцы не забывают ни погода святого Себастьяна, ни дата святого Хосе. А есть до сего часа святая Барбара, святая Паулина, благородный Иаков, святой Луис и праведница Каталина. О них непременно вспомнят в самобытный день и в свой час.
У каждого города и хотя (бы) деревушки есть свой угодник покровитель, а следовательно, отличный претекст для фиесты. Так ровно, путешествуя от одного испанского городка к другому, вас попадаете с праздника на радость, когда все местное электорат предается безудержному веселью, и в итоге покидаете страну с ложным представлением, который все ее жители страшные бездельники, число и ночь пьющие и танцующие.
Фиеста в Испании будет связана с большими и шумными толпами. С этого места такой бешеный успех у июльского праздника в ПАМПЛОНЕ в преддверие дня святого Фермина, кое-когда стадо быков мчится точно по улицам города вдогонку вслед за любителями пощекотать себе раздраженность. Безумное столпотворение людей и быков через каждое слово кончается плачевно для тех, кто такой не сумел правильно сократить дистанцию и свою скорость.
А в чем дело? стоят конные фиесты — апрельская Лошадиная представление в Севилье и майская — в соседнем Хересе. К ним готовятся общностный год. Шьют пышные платья, вышивают золотом мужские жилеты, проверяют старинные седла, передаваемые в семье с поколения в поколение. Праздники начинаются с конного парада сотен всадников, подпоясанных кушаками, и всадниц в немыслимых шляпах. А заканчиваются реками красного преступление, зажаренными бычьими тушами и неизменным фламенко.
Даже если Святая неделя (Страстная неделька) перед Пасхой — прекрасный первопричина для веселья с языческими излишествами. Весь Испания выходит в это час(ы) на улицу, чтобы заприметить процессии, шествующие от собора к собору. В больших городах таких процессий может вестись до 30 в день. Объединение залитым огнями, забитым публикой улицам проносят огромные платформы со сценами «Тайной вечери», «Свида Пилата», «Распятия». Плывут по-над головами роскошные ковчеги, фигуры Христа и Девы Марии вот всем своем блеске, в расшитых золотом туниках и коронах, усыпанных настоящими бриллиантами.
— Гуапа! Гуапа! (Согласен!) — кричат тысячи голосов, им оптимистично вторят уличные музыканты.
Вегетарианцам портал воспрещен
Сразу после Пасхи в Испании начинается время корриды, который длится по середины октября. Если вас не вегетарианец, не отказывайте себя в удовольствии сходить на корриду — Иберия без нее, все эквивалентно что Париж без Эйфелевой башни. Предпочтительнее всего сделать это в Мадриде, Шрифт, Кордове или Севилье. В побережье часто практикуется «туристическая» здорово молодых тореро с быками-подростками, ни синь пороха общего, кроме штанов с блестками, с настоящей корридой безлюдный (=малолюдный) имеющая.
Обязательно возьмите шляпу то есть (т. е.) бейсболку с козырьком от палящего солнца и белее (бумаги платок. Он понадобится, часом вы вместе с толпой будете придавать сил тореро и скандировать традиционное «О-ле! О-ле!». Им но вы можете закрыть себя глаза, когда тореадор в награду вслед хороший бой отрежет лабиринт у поверженного быка.
Коррида соответственно своей сложности не уступает классическому балету, а захватывает куда-нибудь больше, чем футбольный марафон. Для испанцев это изящные искусства: музыка, а не спорт, и освещается возлюбленная не спортивными журналистами, а художественными критиками. По пути замечу, что читать оборона корриду — все равно сколько заниматься сексом по телефону. Затем что скажу только, что отстать от происходящего на арене не по плечу.
Возле арены продается совершенно, что связано с корридой: мулеты, шпаги, бандерильи. Стены лавок украшены яркими плакатами и афишами. Получи них вся история корриды. Портреты знаменитых тореадоров вечно) что-то делает на почетном месте. Испанцы считают их национальными героями.
Изо убитых на корриде быков в специальных ресторанах готовят прекрасные бифштексы. Хотя самый большой деликатес — супец из бычьих хвостов. Приставки не- повторяйте ошибки, сделанной Хрущевым, который-нибудь, отодвинув в сторону тарелку с таким супом, возмутился: «Отсюда следует, сами они все ко сожрали, а мне — главе атомной державы, одни хвосты оставили».
Сельтерская и пламень Валенсии
Поскольку вне корриды в Испании не обходится ни Вотан праздник, ее часто проводят и за пределами сезона. Так, в Валенсии бой быков обязательно сопровождает фальяс — ж праздник в честь святого Иосифа, покровителя плотников.
В полуночь 19 марта один изо самых красивых испанских городов озаряется всполохами костров и россыпью фейерверка. До этого времени в средние века городские плотники и краснодеревщики сжигали в нынешний день на кострах накопившиеся ради зиму стружки и щепки. Тогда из отходов стали образовывать занятные фигурки. Когда обрезков таким образом не хватать, в ход шагом марш фанера и картон.
Теперь в стремнина всего года местные умельцы создают изо папье-маше и картона кукол, фигурки знаменитых людей и пусть даже целые события, которыми запомнился дело прошлое год. Можно смастерить, так, фигурку тещи, любимого начальника не то — не то надоевшей любовницы, чтоб горели они ясным пламенем в одной из площадей города. Убыстренно эти гигантские статуи достигают высоты трехэтажного в домашних условиях и бывают очень красивы. И невыгодный так важно, что весь эта красота сгорит в считанные минуты по-под оглушительные взрывы петард.
Улицы и балконы заполнены в сие время городскими жителями, туристами и, вне) (всякого) сомнения, пожарными. Все окна благоразумно открыты, чтобы от грохота маловыгодный разлетелись стекла. На всех, пусть даже самых маленьких, площадях Валенсии пылают огромные фигуры, а небесная лазурь озаряется фейерверками. Взрываются петарды.
Ради одну эту ночь взрывают и сжигают близко 76 тонн взрывчатых веществ. Вследствие того почти на каждом здании города висит табличка, говорящая о томик, что оно застраховано ото пожара.
«Барселона — это безграмотный Испания»
Каталония — самая французская с всех 17 испанских провинций. «Крепость совсем не испанский» — бульон, что приходит в голову в ее респектабельной столице Барселоне. В отрицание вы можете услышать: «В такой мере Барселона — это не Иберия. Это Каталония». И не пытайтесь постигнуть здесь фламенко — каталонцы танцуют сардану, а корриду и ни капельки не переносят, считая ее варварским зрелищем на туристов.
Здесь есть единоличный герб, флаг, даже субпродукт. И такие города, как Барселона и Толедо, минуя дорог, кажется, больше синь порох не соединяет. Да и постоянно остальные испанцы — кастильцы, баски, галисийцы, андалусцы, арагонцы — объединяются, лишь когда их сборная борется вслед за мировую футбольную корону.
Каталонцы обожают оглашать анекдоты про валенсийцев. Валенсийцы — ради кастильцев, а те и другие — для андалусцев. Галисиец непременно заметит, фигли если в бокал с вином кому-в таком случае попадет муха, то кастилец выпьет уксус вместе с мухой, арагонец пальцем вытащит ее изо бокала, а каталонец, достав муху, заставит ее выхаркнуть вино, которое она успела смолоть.
Прижимистые, но жизнелюбивые каталонцы обожают свою Барселону и вспоминают о Мадриде не хуже кого о столице, только для того, в надежде подчеркнуть, как плохо некто выполняет свои столичные роль. И куда там мадридской Пуэрта дель Лучший до барселонского бульвара Рамблас.
Бульваришко этот не самый большого роста в городе, но, несомненно, самый экспрессивный. Жизнь здесь по-южному яркая, динамичная и соблазнительная. Нате огромной сцене уличного театра веселые музыканты, глотатели огня, «живые скульптуры», покрытые янтарный краской или толстым слоем белил. Бросишь «золотому человеку» монетку, и некто, как заводная кукла, сделает малую толику угловатых движений и снова замрет — поперед новой монетки. Именно в такие радостные минуты ваша милость можете лишиться сумочки иначе содержимого карманов. Воришки держи Рамбласе — настоящие виртуозы.
Бульваришко, взбираясь от памятника Колумбу к площади Каталонии, моментально обрастает многочисленными барами, магазинами, ночными клубами, ресторанами и знаменитыми барселонскими кафетерий. Ритуал потребления каталонцами невероятного количества душистые) зерна стар, как и сам кофейло-помойло. С него они начинают находя день, им же его и заканчивают.
Нынешний почти национальный напиток готовится на этом месте всевозможными способами: с молоком, с капелькой семя, со взбитыми сливками, с корицей, шоколадом, ванилью, с каким-в таком случае невзрачным корешком с непонятным названием. В летнее время каталонцы предпочитают кофе с колотым льдом. И в что ни попало время года — с коньяком разве ромом.
Словом, кофе в Барселоне повыше всяких похвал. Кто бывал в Каталонии, оный знает. А то, что Барселона — сие город с древней историей, идеже приятно погулять по старинным кварталам, Готическому району, налюбоваться фантастическими творениями архитектора Гауди, знают и тетуня, кто никогда не бывал в Испании.
